Владимир БЕРЯЗЕВ
Владимир Берязев. Книжный салон в Париже. 2005 г.
Фото А.Радашкевича.
* * *
Грошика, медного грошика
Недоставало душе.
Прожито, всё уже прожито,
В опорожнённом ковше —
Только слезинка заветная,
Долгой любови исток.
Где ж моя денежка медная?
Что ли опять на восток
Катит сиротской дорогою
В сторону щедрой зимы —
Меж алтарём и треногою,
Мимо сумы и тюрьмы.
17 июля 2004, Новосибирск
* * *
Юрию Шиллеру
В обществе бомжа и нувориша
В переулке рыжего Парижа
Юную француженку увижу
Где-то у вокзала Сен-Лазар.
И она, как девочка на шаре,
Стебельком нечаянной печали
Выгнется, пока в моём бокале
Алая колеблется лоза.
Фонарей оранжевые крабы
Заполняют города масштабы,
В баре окликаются арабы,
И толпа течёт по мостовой.
Что же мы, бродяги и клошары,
Перед ней бездарно оплошали,
Музыке нежданной помешали,
Спора не прервали меж собой.
Скажут мне: «Очнись». И я опомнюсь.
Оборвётся варварский апокриф,
И глотка томительный апостроф
Растворит заветный силуэт.
И другой поэт или скиталец,
Чукча, нганасан или китаец,
Пусть увидит тот же самый танец
Через много-много-много лет.
8 сентября 2005, Новосибирск
* * *
Дерева в объятьях снегопада,
Дерева,
От Оби до Хладокомбината —
Глушь и марева.
Лабиринт снегов нерукотворный
И души
Обмирает, в Господу покорной
Пустоши.
Выстужена до преображенья
Родина,
В жертву для любви-богослуженья
Отдана.
Вот оно, усилие полёта…
Выпростай
Душу из пурги круговорота
И растай,
И останься, чтобы по сугробам
Выбрести,
В ожиданье милости за гробом,
Милости…
24 января 2006, Новосибирск
* * *
Из подъезда — морозный пар.
Хабанеру
Исполняет сосед Захар
Под фанеру.
Он сегодня дразнил гусей
И ментовку —
Объявлял по России всей
Голодовку.
Но народ голодать устал,
Хочет мяса,
В Думу — беса, на пьедестал —
Карабаса.
Ох, казацкая голытьба —
Любо, любо!
Эх, свобода, гульба, пальба —
Куба, Куба!
Тега-тега, пролётный гусь!
Коба, Коба!
Я вернусь на святую Русь
В лодке гроба.
Я пройду по тропе войны
До маразма,
Я узнаю, что вместе мы —
Протоплазма.
Полечи меня, отлучи
От заботы…
С неба падают кирпичи,
Самолёты,
Шатлы, станции, города
Райских бредней.
Я любил тебя не всегда!
В миг последний,
На морозе, на срезе дня,
Возле бара,
Умоляю — прости меня
И Захара…
10 февраля 2005, Новосибирск
* * *
Фонари горят среди бела дня.
Не прости-прощай, а прости меня.
По проспекту вновь я по Красному
Возвернусь к ответу напрасному.
Не ищи меня среди бела дня.
Не прости-прощай, а прости меня.
Я пройду незримо, неслышимо
Сквер, где навсегда стали ближе мы.
Не зови меня среди бела дня.
Не прости-прощай, а прости меня.
Где строка горит — за часовенкой —
Сердце-облако нарисовано.
Дальше к берегу — ширь небесная,
Золотистая да воскресная.
Воротясь домой, не зажги огня,
Не прощайся, нет, но — прости меня…
* * *
Поздно, братец мой, мне быть альфонсом,
Скоро душу в ночь соборовать...
Разве мало под луной и солнцем
Места и любить, и горевать?
Нежности корыстной не приемлю,
Ни жене, ни власти не должал.
Перед небом этим в ту же землю
Я уйду... А кто бы возражал?
Здесь, клонясь во брани невозможной,
Ранен я, но не сошёл с коня.
Громыхай карета жизни пошлой
Мимо недобитого меня.
Есть ещё у Господа приюты.
И стихи у ангела в горсти.
Есть ещё остатние минуты
Мне по-русски их перевести…
25 июля 2007, Новосибирск
* * *
Ты купишь мне цветущий цикламен,
Взамен любви и нежности взамен.
Зима настанет, долгая зима,
Но мы сумеем не сойти с ума.
Сегодня снег и завтра тоже снег,
И сумрак не кончается вовек.
В ночи — горящий город над рекой
Окутан то бураном, то пургой.
Но этим снегом с четырёх сторон
Наш старый подоконник озарён.
И стынет чай. И плавится лимон.
И видит сон премудрый Соломон.
Я вижу сон, ты тоже видишь сон,
И песнею истаивает он…
Как странно жить в эпоху перемен —
Взамен любви и нежности взамен.
* * *
В пимах, в полушубке раскрытом
И простоволос
Я выйду к ветлам и ракитам
На зимний откос.
Столпы вертикального снега,
Как души сквозя,
Восстанут от неба до неба,
А глуше — нельзя…
Ни тише, ни выше, ни ближе.
Но можно — светлей.
Скрываются белые крыши
В распахе полей.
Восходит как бы по ступеням
В белёсый зенит
Безмолвия снежное пенье.
И сердце — звенит.
Пуховые две рукавицы,
Подобье ковша,
И родина, словно синица,
Лежит не дыша…
6 декабря 2004, Новосибирск
* * *
Ангелы хороводятся
На Рождество Богородицы,
В дальней дали от Сибири поют,
Маму мою подсобирывают,
Маму мою успокаивают,
Светлое поле раскатывают,
В белые сани усаживают,
В девий убор обихаживают:
− Ты, Евдокея, работница,
Варница и огородница,
Ты, Евдокея, страдалица,
Божией Матери данница,
Ехай по небу по синему
После труда непосильного,
Тихо твори баю-баюшки,
Ехай по раю по краюшку,
Солнышко, чистая мельница,
Жизнь до луча перемелется,
В доме Хозяина дивного
Дни станут хлебом Единого.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Бийская, еландинская,
Мама моя единственная! −
Будет мне нынче, свободному,
Странничество по безродному
Миру, тобой оставленному,
Новым
холодом
сдавленному…
23 сентября 2009, Новосибирск
Владимир Берязев. Париж, 2005 г. Фото А.Радашкевича.
|
